Создатель «Гринландии» на Урале

Александр Грин (1880–1932 гг.) – выдающийся представитель русского неоромантизма, писатель, поэт, философ, автор популярной повести «Алые паруса».

Александр Степанович Гриневский родился 11 (23) августа 1880 г., в г. Слободской Вятской губернии. В юности будущий писатель-романтик  много путешествовал, находясь в поисках своего призвания. В 1900 году он оказался и на Урале. В Пермском крае писатель провел целый год. Гриневский мечтал найти тут золотой самородок и разбогатеть. Но чуда не произошло. На Урале Грин побывал в Перми, на Крестовоздвиженских золотых промыслах, в Кушве, и в Архангело-Пашийском заводе. Он занимался золотодобычей на прииске, добывал железную руду в шахте, рубил и сплавлял по реке лес, работал чернорабочим в Пермском железнодорожном депо.

Позже, став писателем и взяв псевдоним Грин, в своей «Автобиографической повести» он, достаточно подробно, описал своё пребывание на Урале. Повесть  была написана по просьбе издательства, в 1931 году и опубликована в издательстве «Звезда». Впервые повесть напечатана отдельной книгой  в 1932 году, в год смерти писателя. Предлагаем отрывок из повести о его работе на одном из уральских приисков.

«В феврале 1900 года я решил отправиться на уральские золотые прииски. Всю эту зиму я прожил бедствуя изо дня в день. Мне удавалось иногда заработать рубль-два перепиской ролей для труппы городского театра, причем, чтобы получить даже эти гроши, приходилось иногда часами ловить за кулисами антрепренера, а то даже ожидать конца спектакля, когда антрепренер залезал в кассу сверять билеты…

Но я отвлекся, а, впрочем, важно указать, из какой обстановки я двинулся на Урал. Там я мечтал разыскать клад, найти самородок пуда в полтора, — одним словом, я всё еще был под влиянием Райдера Хаггарда и Густава Эмара…»

Прибыв в Пермь , устроился в Пермское депо . «За две недели моей работы в депо я раза четыре заходил в магазин Ржевского . Я покупал там колбасные обрезки, одиннадцать копеек фунт, и Ржевский [давнишний знакомый отца Грина – сост.] два раза посылал меня с запиской на фабрику, во дворе, где аппетитные колбасные ребята наваливали мне множество этих обрезков даром…

Шуваловские прииски представляли собой скопление изб, казарм, шахт и конторских строений, раскинутое частью в лесу, вдоль лесной речки. Здесь работало несколько тысяч человек, не считая «старателей».

Порядок приема на работу был очень прост каждый, кто хотел, приходил в контору, сдавал свой паспорт, получая взамен расчетную книжку и рубль задатка, а затем мог идти и селиться где и у кого хочет; благодаря этому был постоянный резерв свободной рабочей силы. Хотя все, кто выходил утром к наряду, получали работу (я не говорю о шахтерах, забойщиках и крепильщиках-плотниках — эти были как бы штатные, хотя тоже поденщики), в казармах постоянно валялись, дымя махоркой, лодыри, эти день-два работали, а день-два отдыхали, так как, закупив хлеба, мяса и табаку, они ели эти запасы, пока голод не заставлял их снова идти на наряд. Десятник механически отмечал в своей таблице рабочие дни каждого, за отработанное платилось, а прогульные дни абсолютно никого не интересовали. Наверное, были среди постоянно сменяющейся массы рабочих воры, беглые каторжане, беглые солдаты, но их никто не тревожил. Фальшивый или чужой, краденый, паспорт покрывал всё…

…«шурфы» — неглубокие шахты для разведки золотоносного слоя, состоящего из песку и гравия. Эти шахты — три-пять саженей глубины — обслуживались ручным воротом с бадьей и обыкновенным насосом, рукав которого, касаясь дна, выбирал воду.

Внизу работали двое: забойщик, то есть шахтер, рывший породу мотыгой, и плотник, ставивший деревянную клеть, для избежания обвала стен шурфа.

Время от времени бадья вывертывалась воротом вверх, порода высыпалась, а штейгер, обходя шурфы, делал пробу ковшом: набросав в ковш песку, прополаскивал его водой и смотрел, остаются ли после удаления песка крупицы золота. Однажды он, найдя такие крупицы, стал показывать их мне; я притворился, что вижу, но на деле ничего не видел: что-то узкой полоской блестело на дне ковша, верно; хотя, был то блеск оловянной полуды или воды, я не разобрал.

Я слышал впоследствии, что золото на Урале есть везде, по руслам речек и в старых песчаных слоях долин, но очень различен процент его содержания, — не везде выгодно его добывать.

Я работал с зари до зари. На обед давался нам час, на завтрак полчаса. В полдень штейгер отмечал в таблице крестиком рабочий день каждого; вечером еще раз проверял, кто работает вторую половину дня.»

Спустя несколько лет, в 1906 году, Грин снова оказался в наших местах, в Зауралье, но уже не по своей воле. Его выслали в Туринск на четыре года. Грин сбежал в Вятку, раздобыл паспорт на другое имя и уехал в Петербург.

В 1906 г. жизнь Александра Гриневского начинается с чистого листа, он стал активно заниматься литературным творчеством. С 1906 по 1910 год он пишет и  публикует свои первые рассказы.

Пребывание  Александра Грина на Урале  увековечено в необычном памятнике. Памятник Александру Грину установлен на берегу реки Архиповки на территории «Природного  парка «Река Чусовая». Когда вода весной и в начале лета прибывает, подножие памятника оказывается затопленным водой, и волны бьются о ноги гранитного Грина. Это единственный в мире памятник создателю «Алых парусов», сделанный в полный рост. Кроме него есть два памятных бюста. Один установлен на родине — в Кирове, бывшей Вятке, а второй — в лагере «Артек».

Инициатива поставить памятник в Прикамье принадлежала основателю и идейному вдохновителю парка – Леонарду Дмитриевичу Постникову. Чусовской скульптор, ученик Эрнста Неизвестного – Виктор Бокарев создал проект памятника, а через год, в 1987-м, пермяк Радик Мустафин высек образ Грина из цельного куска гранита. К памятнику, согласно сложившейся традиции, часто приходят молодожены, посещают памятник туристы…

Александр Грин скончался 8 июля 1932 года в Старом Крыму.